Священник Константин Верецкий.

Церковь находилась на городском кладбище. Здесь находили упокоение ростовцы, которые строили свой город, любили его и старались сделать прекрасным для будущих поколений. Склепы и надгробия стояли как дворцы в прекрасном саду. Использовался черный, белый, розовый мрамор редкого оттенка. Надмогильные плиты отливались на Луганском чугунолитейном заводе, ограды вокруг могил были настоящего каслинского литья — их заказывали на Урале. На центральной аллее были установлены скамейки для отдыха, и даже уличные фонари. Ростовцы не жалели средств на сохранение памяти предков…

Прихожане церкви Всех Святых были состоятельными людьми. К приходу относилось 500 дворов. Православных прихожан насчитывалось 3887 человек. По сословиям — духовенство, военные, статские, купцы, мещане, цеховые и прочие городские обыватели, крестьяне. Настоятелем Храма Всех Святых был отец Иоанн Жежеленко.

Когда отец Константин начал свое служение в церкви, на его проповеди стало собираться много народа. Он очень хорошо говорил. Отец Иоанн сначала чувствовал некоторую ревность к новому священнику, но отец Константин обладал таким тактом и любовью к людям, что настоятель постепенно с ним смирился. Кроме того, проповеди отца Константина стали привлекать больше людей, иногда просторная церковь едва могла вместить желающих принять участие в богослужении.

За короткое время отец Константин сумел создать при храме настоящую православную общину. Всехсвятская церковь располагала незаурядной библиотекой. Отец Константин сам любил читать, и приучал к этому прихожан. Он справедливо считал, что чтение книг развивает интеллект и благородство в человеке. Все прихожане Всехсвятской церкви знали друг друга по имени, старались помогать друг другу. А центром общины был конечно же отец Константин.

В это время в семье Верецких произошло несчастье – умер брат о. Константина, иерей Иоанн Верецкий. Он оставил семью с малолетними детьми на попечение о. Константина. В 1915 г. осиротевшая семья о. Иоанна переезжает в Ростов-на-Дону к родному дяде, Константину, который становится им вместо отца. Дети любили отца Константина. Его слово было для них законом.

Дом Верецких в Ростове-на-Дону на Шестой улице ( ныне ул. Варфоломеева, 182). Современный вид.


Семья Верецких поселяется на Шестой улице, недалеко от Всехсвятского храма, купив дом, ныне Варфоломеева № 182. По воспоминаниям внучатой племянницы, дом был большой, с внутренним двориком, увитом диким виноградом и розами, и мог вместить всю большую семью: и семью покойного о. Иоанна с четырьмя дочерьми, вдовой, ее престарелым отцом и двумя тётушками и семью самого о. Константина. Помимо четырёх приёмных детей о. Константин воспитывал и родную дочь Елену, которая родилась 1 марта 1914 г.

В доме на Шестой улице отец Константин содержал всю большую семью и окормлял ее духовно. Когда в доме собирались многочисленные двоюродные и троюродные братья и сёстры, они вместе молились и читали Священное Писание. Дети получили хорошее образование, учились в епархиальном училище. Они знали в совершенстве иностранные языки, играли на различных музыкальных инструментах. В доме, когда собирались дети, двоюродные братья и сёстры, часто музицировали, читали стихи, пели. Младшая, Татьяна, хорошо рисовала. Покровителем семьи Верецких и дома на Шестой улице считался Св. Александр Невский, его старинная икона висела в главной зале, перед ней горела неугасимая лампада. Эту икону хорошо запомнила внучатая племянница о.Константина — «небольшая, ярко-голубая, в старинном простом окладе и прекрасным ликом Св.Александра Невского с золотым нимбом».

Семья Верецких жила так, как жили многие российские семьи в то время: благочестиво, с верой, надеждой и любовью. Все ходили в церковь не потому, что так было принято, а потому, что посещение богослужений было праздником. Любимой церковью был храм Всех Святых. Приход был большим, храм на богослужении всегда был полон. При церкви было организовано Православное братство, оказывающее помощь нуждающимся. К о.Константину люди в любое время могли прийти со своим горем и радостью, и никто не уходил от него без утешения, практического совета или помощи.

Когда началась Первая Мировая война (тогда ее называли Великой), священник Верецкий сразу начал говорить на проповедях, что на Россию ниспослано огромное и тяжкое испытание. Прихожане собирали помощь для нужд Русской армии, навещали раненых, которые лечились в ростовских госпиталях.

Когда в Петрограде произошел большевистский переворот, Константин Верецкий в своих проповедях назвал его наказанием для всего православного народа. Отец Константин говорил, что большевики разрушат не только церковь. Они раздавят и разграбят кладбище, дети на разрушенных могилах будут играть черепами, а мрамором с надгробий начнут украшать театры и памятники революционерам. Все в точности так и произошло в годы советской власти…

Когда на Дону началась гражданская война, о. Константин бесстрашно обличал в храме «новый порядок», предсказывал, к чему это может привести. Женщины в его доме, боясь за него, за детей, умоляли не так пылко и бесстрашно читать проповеди. Но отец Константин учил домашних, что Воля Божья для него превыше всего, что он может смириться со всем, только не с попранием веры и изменой царю. По воспоминаниям близких, последний двунадесятый праздник, который служил отец Константин, был Праздник Сретения Господня. Это случилось как раз накануне захвата Ростова красными.

9 февраля 1918 года белые офицеры-добровольцы оставили город без боя, начав отчаянный «ледяной поход» на Кубань. В Ростов вошла «социалистическая армия» Рудольфа Сиверса. На улицах было пусто, ростовцы попрятались в своих домах. А 10 февраля, в субботу, отец Константин как обычно собрался идти в церковь. Обеспокоенная матушка Евлампия Ивановна просила мужа, чтоб он оставался дома. Но Константин Верецкий сказал, что накануне он обещал отслужить требы своим прихожанам и не может их подвести. И еще он попросил жену, чтобы она его поняла и отпустила. В такие дни он должен быть в храме.

Красные отряды заходили в город с запада, со стороны реки Темерник. Одной из первых ростовских церквей на их пути был храм Всех Святых. До сих пор остается неизвестным, случайным был визит в этот храм распаленных жаждой крови красноармейцев (им просто было приказано убивать священников), или они пришли специально за отцом Константином, узнав о его антибольшевистских проповедях.

Когда в храм ввалились пьяные матросы и красногвардейцы, Константин Верецкий находился в алтаре. Он успел причаститься и молча вышел к незваным гостям. Его силой выволокли из церкви, подвели к церковной ограде. В последний момент священник сумел отстраниться и встал напротив своих убийц. Он спокойно смотрел на них, по-прежнему не говоря ни слова.

Эта спокойная уверенность смутила убийц, на некоторое время они застыли в нерешительности. Потом кто-то выстрелил из револьвера. А затем все стали палить из винтовок в упавшего священника.

Когда отца Константина расстреляли, то женщины, которые были в тот момент в церкви, побежали в дом Верецких и рассказали домашним о случившемся. Младшие племянницы (8 и 12 лет) побежали быстрее всех и припали к телу, когда оно было еще теплое. Младшая девочка особенно любила Верецкого, считала его своим родным отцом, ее с трудом от него оторвали. После этого она помутилась рассудком. Бог дал ей долгую жизнь, и старожилы Нового поселения помнят блаженную, которая ходила по улицам, и подолгу сидела недалеко о того места, где когда-то стоял храм и погиб священник Константин Верецкий.

Тело о. Константина смогли похоронить только после того, как прихожане Всехсвятского храма, заручившись поддержкой благочинного Ростовского округа, обратились в штаб Красной армии и попросили разрешение на похороны.

Похоронили отца Константина на кладбище возле Церкви Всех Святых, где он служил.

Память об отце Константине долго хранили прихожане и священнослужители Всехсвятского храма, а так же многие из тех, кто знал его. В мае 1918 г. на заседании Приходского Совета настоятель храма Иоанн Жежеленко предложил построить памятник-часовню на месте убиения иерея Константина. Также было решено выделить на строительство 460 рублей из средств приходского Совета и открыть подписку для сбора пожертвовований среди прихожан. Приходской Совет планировал по окончании строительства часовни поставить в ней мраморную доску с именами всех убиённых во время гражданской войны, также записать их имена в синодик и каждую субботу в 3 часа дня (час смерти отца Константина) звонить к великой панихиде и совершать её во Всехсвятском храме.

Прихожане храма и Приходской Совет ещё долго поддерживали семью о.Константина. В течении нескольких лет его супруга Евлампия Ивановна получала в храме Всех Святых денежное довольствие. Тяжело жилось семье Верецких. Некоторые называли Верецких «поповским отродьем», но большая часть жителей любила и уважала их. Внучатая племянница отца Константина на всю жизнь сохранила воспоминание о необыкновенно вкусных пирожках, которыми подкармливала сердобольная соседка семью Верецких в голодные годы.

Племянница о.Константина, Александра, впоследствии погибла в лагерях. Дом на Шестой улице (современный адрес – ул.Варфоломеева, д.182), кроме двух комнат, был реквизирован в 20-е гг. Татьяна, свидетельница его трагической гибели, на всю жизнь осталась душевнобольной. Дочь отца Константина, Елена, до конца дней своих сохранила глубокую веру и целомудрие. В церковь она ходила всю жизнь, часто причащалась. Когда взорвали храм Всех Святых, Елена Константиновна стала ходить на службу в Собор, особенно она любила посещать церковь в х. Обуховка. Умерла она 26 сентября 1990 г. и похоронена на Северном городском кладбище. Матушка отца Константина, Евлампия Ивановна, умерла 22 сентября 1953 г. в Ростове и похоронена на Братском кладбище.

Кладбище, на котором похоронили отца Константина, закрыли перед самой войной, а сама церковь была взорвана в 1966 г. По воспоминаниям очевидцев, «церковь вся ровно поднялась на воздух, как будто вся двинулась к небу, а потом плавно опустилась и рассыпалась на мелкие осколки.. Люди кричали». Один из прохожих при виде разрушения духовного дома и необыкновенного произведения искусства скончался от разрыва сердца.

После разрушения храма началось варварское разрушение кладбища. Могилы сравнивали с землёй бульдозерами. Старожилы ещё помнят, как мальчишки играли в футбол человеческими черепами... Взорвали ли могилу о. Константина, или она была перенесена на Братское кладбище – неизвестно. Последнее сомнительно, так как семья Верейских была очень бедна. Известно только, что могила его находилась около церкви Всех Святых. Предание об отце Константине хранится в семьях потомков уже более 90 лет.

Нет в живых отца Константина, давно нет храма, но тот дух, который был в пастыре, и то, чему он учил, передается и нам, его духовным наследникам.